Интересные вести приходят к нам из главного строительного ведомства страны. Наверняка каждому из наших уважаемых читателей, специалистов строительного саморегулирования, доводилось читать официальные письма Минстроя России, машинально отмечая в конце стандартную приписку о том, что данный документ не имеет нормативной силы, не может использоваться в суде и вообще ничего не означает.
Однако если до сих пор ведомство Ирека Файзуллина хотя бы в общих чертах пыталось дать ответ строителям и саморегуляторам по поводу спорных вопросов градостроительных норм и требований, то скоро всё может поменяться. Среди ответов всё чаще стали попадаться письма, в которых просителей откровенно и витиевато... отправляли в дальнее пешее путешествие, ссылаясь на то, что нечего лезть к занятым людям со своими вопросами. Не верите? А вот наши коллеги с Форума о саморегулировании привели любопытную переписку.
Итак, вначале по запросу одной из саморегулируемых организаций Министерство строительства и ЖКХ РФ прислало замечательное письмо от 22 августа 2022 года № 16888-ОГ/02 за подписью заместителя директора правового департамента сего уважаемого ведомства Татьяны Барминой. В нём вместо ответа по существу, написано следующе:
В соответствии с Положением о Министерстве строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации, утверждённым Постановлением Правительства Российской Федерации от 18 ноября 2013 года № 1038, у Минстроя России отсутствуют полномочия по разъяснению законодательства, практики его применения, включая оказание иной консультативной помощи по запросам граждан и организаций, за исключением случаев разъяснения по вопросам, отнесённым к установленной сфере деятельности Минстроя России.
Короче говоря, авторов вопросов по одной из заковыристых статей Градостроительного кодекса РФ, с плохо скрываемым раздражением послали подальше. Мол, мы вам не консалтинговая контора, чтобы за казённые деньги Градкодекс толковать. Подите прочь и не мешайте людям работать.
Откровенно не понявшие, за что такая немилость, просители направили повторный запрос, с приложением этого замечательного ответа. На что получили новый ответ письмом от 21 сентября 2022 года № 19583-ОГ/02 уже за подписью заместителя директора того же правового департамента Надежды Чуйковой. Он оказался ещё более замечательным.
В нём содержалась ссылка на часть 1 статьи 14 Федерального закона от 31 июля 2020 года № 247-ФЗ «Об обязательных требованиях в Российской Федерации» и пункт 12.1 Типового регламента внутренней организации федеральных органов исполнительной власти, утверждённого постановлением Правительства РФ от 28 июля 2005 года № 452. Согласно которым, официальные разъяснения такие органы вправе давать только в отношении принятых ими нормативных правовых актов по соответствующим сферам их деятельности, а также в случаях, если такие полномочия прямо закреплены законодательством. И добавлялось:
Поскольку юридическую силу имеют разъяснения органа государственной власти в случае, если данный орган наделён в соответствии с законодательством Российской Федерации специальной компетенцией издавать разъяснения, в отсутствие полномочий Минстроя России по разъяснению положений Градостроительного кодекса Российской Федерации, Ваше несогласие с ответом Минстроя России от 22 августа 2022 года № 16888-ОГ/02, в котором Вы были проинформированы об отсутствии соответствующей компетенции, не может служить поводом для признания действий уполномоченных лиц незаконными и, как следствие, не может рассматриваться как нарушение Ваших прав и свобод.
Дальше шла, видимо, уже на автомате классическая издевательская приписка о том, что письма Минстроя ничего не значат и предложение идти в суд, если что-то не устраивает.
По смыслу письма получается, что Министерство строительства и ЖКХ РФ страны может давать разъяснения только по собственным приказам и инструкциям (да и то, наверное, с классической припиской), поскольку только их оно разрабатывает и применяет своими силами. Но тогда возникает вопрос – а как же быть с Градостроительным кодексом РФ, многочисленными федеральными законами, так или иначе относящимися к строительству и саморегулированию? Ведь большинство норм, из-за которых седеют директора строительных компаний и пивными кружками пьют «Ново-Пассит» корпоративные юристы, были придуманы и предложены как раз силами главного строительного ведомства!
Неужели в правовом департаменте полагают, что ситуация, когда государственная структура не хочет отвечать за придуманные ей самой нормы и объяснить, как применять их на практике и в случае возникновения многочисленных коллизий – это нормально? Анекдот «чукча не читатель, чукча писатель» как-то не очень подходит в качестве официальной позиции столь серьёзной организации. Не говоря уже о том, что существуют различные госпрограммы, нацпроекты, временные корректировки и изменения в законодательство, связанные со СВО и санкциями. Вполне логично, что за разъяснениями окончательно сбитые с толку строители обращаются в профильное ведомство. И можно представить, как себя чувствуют, получая такого рода хамские отписки.
По скромному мнению нашей редакции, минстроевскому руководству давно бы пора обратить внимание на то, как построена в правовом департаменте работа с вопросами и ответами. Как-никак, это важная часть социальной политики, это то лицо, которым федеральное министерство обращено к людям. Для начала, например, отказаться от стандартной приписки о юридической ничтожности писем. Над этими двумя абзацами ржут уже все, кто только может и их больше не добавляет ни одно другое ведомство.
А для продолжения следовало было бы держать руку на пульсе, обобщать вопросы и выпускать не отдельные письма, а полноценные открытые справки в формате аналитической записки по сложным вопросам. Что, например, с некоторых пор весьма неплохо делают члены Экспертного совета Национального объединения строителей, между прочим, находящегося в подчинении того же Минстроя. У них же и поучиться можно, если пока у самих не получается. А что, был бы неплохой обмен практиками!
За-Строй.РФ
При полном и/или частичном копировании данного материала, для последующего размещения его на стороннем ресурсе, обратная, индексируемая ссылка на источник обязательна!
Кому многое дано – с того многое и спросится 
Предсказания от Якова худа да лиха всякого 
Свой СПК с преферансом и поэтессами?! 
Остаётся в отрасли лишь каждый пятый студент… 
Семейная ипотека сохраняется! 
Ситуация под контролем
Минстрой РФ отказывается разъяснять положения Градостроительного кодекса РФ, ссылаясь на "отсутствие полномочий Минстроя России по разъяснению положений Градостроительного кодекса Российской Федерации"?!
А кто тогда должен разъяснять положения Градостроительного кодекса РФ?
Кто? Наверное, мы с Вами, Алексей Геннадьевич... И суд в своих решениях...
Но тогда зачем нам Минстрой России, если все вопросы должны разрешаться исключительно судами???
Всё увеличивающееся количество судебных споров (по статистике ВС РФ) говорит только о глубоком правовом кризисе в системе. И качество издаваемых нормативно-правовых актов является первопричиной.
Если каждую норму, подготовленную Минстроем России, приходится потом дополнять, комментировать, разъяснять и толковать при помощи судебных разборок, может быть, это означает некомпетентность юристов Минстроя России?
В отсутствие официальных толкователей от имени госорганов, полагаю. что на себя это могла бы взять общественная организация. Несомненно ее толкования должны будут подкрепляться судебной практикой.
Если такой сценарий будет успешен, то зачем нужен будет НОСТРОЙ и НОПРИЗ?
НОСТРОЙ и НОПРИЗ не наделены полномочиями (компетенцией) по разъяснению (толкованию) действующего законодательства (то есть им это запрещено), в том числе Градостроительного кодекса РФ.
Об этом официально неоднократно заявлял Минстрой РФ.
В связи с этим все уведомления НОСТРОЙ и НОПРИЗ о нарушении законодательства недействительны (незаконны)!
Справедливости ради не только Минстроя...
Зачем нужны толкования, если они никакого официального значения не имеют? Это анализ судебной практики, которым занимаются юристы.
Теория Государства и Права:
§ 2. Виды толкования права
Виды толкования права по субъектам.
Субъекты толкования права – это лица, которые могут давать толкование действующим правовым нормам, уяснять и разъяснять их смысл. Поскольку в законодательстве нет никаких запретов относительно субъектов толкования права, толковать правовые нормы могут любые лица: и органы государства, и должностные лица, и негосударственные организации, и профессиональные юристы, и простые граждане. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что есть лица, которым официально разрешено толковать нормы права, и есть лица, которые такими полномочиями не обладают, хотя толковать правовые нормы им не запрещено. Вследствие этого толкование права, исходящее от разных субъектов, имеет разное юридическое значение. В зависимости от субъектов, осуществляющих толкование норм права, принято различать официальное и неофициальное толкование права.
Официальное толкование права – это толкование, которое осуществляется уполномоченными на то субъектами (компетентными органами). Как правило, это государственные органы и должностные лица (например, органы исполнительной власти, суды, судьи в правоприменительном процессе). Результаты такого толкования обычно фиксируются в официальных документах и обладают юридической силой. Они носят обязательный характер для лиц, которым адресуются (например, для подведомственных органов). В ряде случаев официальное толкование приобретает общеобязательный характер. Так, например, общеобязательным характером обладают руководящие разъяснения, которые дает Верховный Суд РФ нижестоящим судам по вопросам применения законодательства при рассмотрении тех или иных категорий судебных дел. В зависимости от того, носит официальное толкование общий или индивидуальный характер, оно подразделяется на нормативное и казуальное.
Нормативное толкование носит общий характер и адресуется неопределенному кругу лиц. Результатом такого толкования является создание так называемых интерпретационных норм, которые закрепляются в соответствующих документах (нормативно-правовых актах или актах толкования права) и обязательны для неопределенного круга субъектов. Эти нормы предписывают, как следует понимать те или иные нормы права, и являются своеобразными нормами о нормах. Нормативное толкование подразделяется в свою очередь на аутентическое и легальное. Аутентическое (его называют также аутентичным) – это толкование, которое дается органом, издавшим нормы права (нормативный правовой акт)1. По общему правилу каждый правотворческий орган имеет право толковать те нормы, которые он издает. Никакого специального разрешения правотворческому органу для этого не требуется. Например, Государственная Дума РФ вправе давать толкование принятым ею законам, Президент РФ – принятым им нормативным указам, Правительство РФ – принятым им нормативным постановлениям. Легальное (его называют также делегированным) – это толкование, которое дается органами, не издававшими толкуемые нормы права (нормативные правовые акты), но наделенные со стороны государства правом их толковать. Так, согласно ч. 5 ст. 125 Конституции РФ Конституционный Суд РФ имеет право давать толкование Конституции Российской Федерации. Правом толковать законы и подзаконные нормативные акты наделяются также Верховный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ и некоторые другие органы.
Казуальное толкование в отличие от нормативного не носит общего характера. Это толкование, которое дается нормам права применительно к конкретному случаю (казусу). Чаще всего такое толкование дается правоприменительными органами либо в процессе рассмотрения конкретных юридических дел, либо в случае пересмотра неправильных решений, вынесенных нижестоящими правоприменительными органами. В этой связи казуальное толкование права можно называть также правоприменительным толкованием. Формально акты казуального толкования обязательны только для решения тех дел, по которым они даны. Поэтому их нельзя механически переносить на другие, пусть даже однородные дела. Вместе с тем на практике акты казуального толкования, особенно акты высших судебных инстанций, являются образцом для других правоприменительных органов и учитываются ими при решении аналогичных дел. В результате создается некий прецедент толкования, который, правда, источником права в Российской Федерации не является, поскольку решения вышестоящих судебных или административных органов не обязательны для нижестоящих органов при разрешении ими аналогичных дел.
Неофициальное толкование права в отличие от официального дается субъектами, официально на это не уполномоченными. Ими могут быть, например, научные организации, отдельные ученые, адвокаты, юрисконсульты и даже простые граждане. Результаты неофициального толкования никакой юридической силы не имеют и для кого-либо не обязательны. Вместе с тем они играют подчас неоценимую роль в плане уяснения норм права теми или иными лицами. Неофициальное толкование права принято подразделять на обыденное, профессиональное и доктринальное.
Обыденное толкование права – это толкование, которое дается лицами, не обладающими профессиональными юридическими познаниями. В нем проявляется уровень правосознания различных категорий субъектов в виде правовых чувств, эмоций, переживаний, представлений. Такое толкование права опирается не столько на знание правовых норм, сколько на житейский опыт и имеет большое значение при соблюдении гражданами запретов, исполнении ими юридических обязанностей или использовании субъективных прав.
Профессиональное толкование права – это толкование, которое дается нормам права либо юристами-практиками, либо государственными служащими, имеющими соответствующий уровень правовых знаний в пределах своей практической деятельности. Здесь, однако, необходимо иметь в виду, что не всякое толкование, даваемое специалистами в области права, в частности юристами-практиками, является неофициальным. Например, толкование, которое, скажем, в уголовном процессе дают прокурор и адвокат будет неофициальным. Но вот толкование, которое в этом же процессе дает судья, будет уже официальным. Поэтому когда речь идет о неофициальном профессиональном толковании, важно обращать внимание на то, что такое толкование не является обязательным и юридической силы не имеет. Толкование, которое дают нормам права прокурор и адвокат как участники уголовного процесса, не носит обязательного характера. Оно не влияет на судебное решение и судья не связан их мнением относительно понимания той или иной нормы права. А вот толкование, которое даст нормам права в этом же процессе судья, будет иметь юридическую силу, поскольку его результаты лягут в основу судебного решения.
Доктринальное (от слова «доктрина» – наука) толкование права – это толкование, которое дают правовым нормам ученые-юристы в монографиях, научных статьях, комментариях, на конференциях, в лекциях и т. д. Доктринальное толкование основывается на глубоком знании закономерностей развития и функционирования права, анализе законодательства, обобщении правоприменительной практики. Несмотря на неофициальный характер, доктринальное толкование оказывает большое влияние как на реализацию и применение права, так и на правотворчество. Особенно важное значение имеют научно-практические комментарии кодексов и других нормативно-правовых актов, которые широко используются в правоприменительной практике и служат незаменимым справочным материалом.
Толкование права по объему. Подавляющее большинство норм в современном праве обладает, как известно, формальной определенностью. Это значит, что нормы права в основной своей массе имеют письменную форму и выражены в определенном тексте. Но за текстом правовой нормы всегда стоит известный смысл. В этой связи в норме права условно можно выделить два объема: текстовой (буква закона) и смысловой (дух закона). Текстовой и смысловой объемы правовой нормы могут совпадать, а могут и не совпадать. В принципе текст правовой нормы должен адекватно отражать ее смысл, т. е. буквальное выражение правовой нормы должно совпадать с ее действительным смыслом. Иначе говоря, буква закона должна адекватно выражать дух закона. Однако в действительности это происходит не всегда. По тем или иным причинам законодателю не всегда удается в тексте правовой нормы точно выразить ее смысл, и в этом случае текстовой и смысловой объемы правовой нормы оказываются несоразмерными. Текст правовой нормы может либо сужать, либо расширять ее подлинный смысл.
В процессе толкования права, в частности в процессе его уяснения, интерпретатор (субъект толкования) должен установить, совпадают или не совпадают текстовой и смысловой объемы правовой нормы, адекватно текст правовой нормы отражает ее действительный смысл или нет. Если интерпретатор, толкуя правовую норму, приходит к выводу, что текст правовой нормы адекватно отражает ее действительный смысл, он дает норме буквальное (или адекватное) толкование. Если же в процессе толкования устанавливается несовпадение буквы и духа закона, т. е. несовпадение текстового и смыслового объемов правовой нормы, норме дается либо расширительное (по-другому – распространительное), либо ограничительное толкование. Иными словами, толкование права по объему может быть буквальным (адекватным), расширительным (распространительным) и ограничительным.
Поскольку текст правовой нормы в принципе должен адекватно отражать ее действительный смысл, толкование права должно быть буквальным. Толкуя правовую норму, интерпретатор устанавливает, что ее текст адекватно отражает ее смысл и дает ей буквальное толкование. В этом случае, как говорят французы, «что написано, то написано».
Если же интерпретатор устанавливает, что текст правовой нормы ограничивает ее подлинный смысл, он дает норме расширительное толкование. Так, например, норма, закрепленная в ч. 1 ст. 120 Конституции РФ, гласит: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону». Если данную норму толковать буквально, то получится, что судьи не должны подчиняться федеральным подзаконным нормативным правовым актам, а также нормативным правовым актам субъектов Российской Федерации. Но так ли это на самом деле? Из общих положений о понятии права мы знаем, что нормы права – это общеобязательные правила поведения. Следовательно, каждый, кто окажется в сфере действия той или иной нормы права, должен следовать ее предписаниям. А значит и суд, если он окажется в сфере действия норм подзаконного нормативного правового акта или нормативного правового акта субъекта Федерации, должен следовать этим нормам, и они для него также обязательны, как нормы Конституции и федерального закона. Поэтому норма, закрепленная в ч. 1 ст. 120 Конституции РФ, подлежит расширительному толкованию, и это означает, что судьи подчиняются не только Конституции РФ и федеральному закону, но и вообще любому нормативно-правовому акту и даже любому источнику права.
В научной и учебной литературе широко распространено мнение, что расширительному толкованию всегда подлежат нормы, содержащие незаконченный перечень обстоятельств, субъектов и т. д. Например, как уже отмечалось, ч. 1 ст. 61 УК РФ содержит незаконченный перечень обстоятельств, смягчающих наказание, и поэтому подлежит, по мнению многих исследователей, расширительному толкованию. Думается, однако, что ни эта, ни подобные ей другие нормы права в расширительном толковании не нуждаются, поскольку законодатель предусмотрел возможность усмотрения правоприменительным органом. И это прямо вытекает из смысла соответствующих норм права. Как совершенно обоснованно отмечает В. М. Сырых, «…во всех таких случаях толкование не будет распространительным, поскольку здесь нет рассогласования буквы и духа нормативно-правового акта. Текстовое содержание изложено таким образом, что не только позволяет, но и прямо предусматривает возможность его дополнения интерпретатором…»1.
Ограничительное толкование правовой норме дается тогда, когда интерпретатор устанавливает, что текст правовой нормы расширяет ее подлинный смысл. Так, например, в п. 1 ст. 34 СК РФ записано: «Имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью». Буквальное толкование данной нормы приводит к выводу о том, что любое имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Однако из смысла пункта 2 этой же статьи вытекает, что к имуществу, нажитому супругами во время брака, относится только общее имущество супругов, а п. 2 ст. 36 СК РФ прямо говорит о том, что «вещи индивидуального пользования (одежда, обувь и другие), за исключением драгоценностей и других предметов роскоши, хотя и приобретенные в период брака за счет общих средств супругов, признаются собственностью того супруга, который ими пользовался».
В заключение необходимо еще раз подчеркнуть, что интерпретатор не может произвольно давать нормам права расширительное или ограничительное толкование, поскольку это неминуемо приведет к произволу и беззаконию. Расширительное или ограничительное толкование может иметь место только тогда, когда текст правовой нормы неадекватно отражает ее действительный смысл.
Толкование права нужно для выработки единства его применения!
"И суд в своих решениях.."
А если учесть, что у нас не прецедентное право.. Даже по одному предмету могут быть разные мнения разных составов одного суда!
Да уж, послали - так послали..
Ха, разных составов - а одного и того же судьи по аналогичным делам противоположные (удовлетворить и отказать) не хотите....
Ого, вот это да.... Когда смеялись над припиской даже и подумать не могли, что может быть вот так...идите в *опу дорогие товарищи....(((
Последние ответы за подписью Барминой отличаются повышенной раздражительностью.
Очевидно, что обоснованная и конструктивная критика портала За-Строй.РФ достигает своей цели.
Вывод: для того, чтобы квалифицировано работать в Минстрое России недостаточно просто поработать в СРО и НацОбе.
Чтобы неквалифицировано работать в Минстрой надо получать от нацобов "содержание"?
А чтобы квалифицированно?
Чтобы квалифицированно не надо получать «содержание».
Чтобы квалифицированно и без содержания, надо, прежде всего, любить дело, которым занимаешься.
У большинства же цель проникновения во власть - хорошо заработать.
Все хотят хорошо заработать, это не грех.
Некомпетентные во всем. К чему такая работа?
Вот буквально сегодняшняя ситуация. Давайте вспомним с чего она началась? А началась с письма Минстрой России от 08.08.2022 № 15895-ОГ/02. В нем конечно же есть приписка о том, что оно не является нормативным правовым актом, что данные разъяснения не направлены на установление, изменение или отмену правовых норм, и что не могут рассматриваться в качестве общеобязательных государственных предписаний постоянного или временного характера.
Что же тогда за дата в письме: "но не позднее 31 августа 2022 года"? Да ровным счетом ничего - так воображения Барминой, приснившиеся ей во сне.
И обратите внимание, что ни НОСТРОЙ и не НОПРИЗ не ссылаются уже на это письмо, наверно понимая, что запахло жаренным. А сами при этом не выпускают никакого официального письма, понимая что оно будет неофициальным толкованием и будет представлено в суд.
Как это "не ссылаются", когда ссылаются...
не видела этого документа. Тогда может ответ писать в стиле письма от 21 сентября 2022 года № 19583-ОГ/02 уже за подписью заместителя директора того же правового департамента Надежды Чуйковой?