Евгений Карант, ведущий инженер НИИСФ РААСН по направлению цифровизации технического регулирования и внедрения искусственного интеллекта
Взяться за этот материал меня побудила дискуссия, развернувшаяся в Телеграм-канале «НОТИМ ТИМ Содействие» по существу моей предыдущей статьи на сайте За-Строй.РФ. Я благодарен всем коллегам, которые приняли участие в дискуссии. Особую благодарность хочется выразить моему главному оппоненту – известному эксперту в сфере ТИМ, генеральному директору проектно-строительной компании «Росэко-Стройпроект» Александру Лапыгину.
Несмотря на моё глубочайшее уважение к Александру Алексеевичу, кое в чём я не могу с ним согласиться.
Если говорить в целом, то не может не радовать то, что все участники дискуссии сошлись во мнении о том, что работы на стройплощадках всегда выполнялись, выполняются и ещё долго будут выполняться по рабочим чертежам. Тем более, что в соответствии с утверждёнными профессиональными стандартами умение читать такие чертежи требуется не только от рабочих строительных профессий, о чём говорилось в предыдущем материале. Это же умение требуется также от инженерно-технического персонала, в частности, от специалистов в области производственно-технического и технологического обеспечения строительного производства (инженеров ПТО), от специалистов в области обеспечения строительного производства материалами и конструкциями (снабженцев) и, само собой, от специалистов по организации строительства (ГИПов).
Иными словами, в обозримой перспективе без рабочих чертежей на стройке не обойтись.
Итак, по мнению господина Лапыгина (цитирую):
…Есть два подхода к нормам и информационному моделированию. Первый – «будем верить всему, что написано в нормах и называть моделью и моделированием то, что так называется в нормах». А второй – «будем максимально собирать всю информацию изо всех источников и из неё собирать представление, что такое информационные модель и моделирование.
Далее Александр Алексеевич подверг меня критике за то, что я, по его мнению, якобы, выбрал первый подход.
Я полностью разделяю его точку зрения относительно того, что этот подход является «тупиковым», поскольку: «текущие определения в нормах не имеют отношения к практике, они мертворождённые».
Однако, вопреки сложившемуся у него в отношении меня мнению, я не являюсь приверженцем ни первого, ни второго подходов. Цель, которую я поставил перед собой, состоит в разъяснении профессиональному сообществу «мертворождённости» текущих норм и определений. Эту цель я буду считать достигнутой тогда, когда эти нормы и определения, станут понятны и близки практикам. При этом для достижения цели мне приходится собирать, обобщать и анализировать большой объём информации из различных источников.
В этом материале мне бы хотелось показать, как эволюционировала во времени так называемая «трёхмерность» графической части рабочей документации.
Для начала хотелось бы снова обратиться к определениям понятия «проектная документация» и «рабочая документация», данным в СП 48.13330.2019. «Организация строительства», утверждённом приказом Минстроя России от 24 декабря 2019 года № 861/пр (введён в действие 25 июня 2020-го).
Практическая ценность этого свода правил представляется мне в том, что, в отличие от множества других нормативных правовых актов, этот был принят не кулуарно. В его обсуждении, в том числе на площадке МГСУ приняли участие значительное число практикующих строителей и проектировщиков.
Итак, согласно данному СП, проектная документация – документация, содержащая материалы в текстовой и графической формах и (или) в форме информационной модели и определяющая архитектурные, функционально-технологические, конструктивные, технико-экономические и инженерно-технические решения для обеспечения строительства, реконструкции, сноса объектов капитального строительства, их частей, капитального ремонта.
В качестве примечания к этому определению говорится о том, что состав проектной документации необходим для оценки соответствия принятых решений заданию на проектирование, требованиям технических регламентов и документов в области стандартизации, а также достаточен для разработки рабочей документации для строительства.
Согласно этому СП, рабочая документация разрабатывается в целях реализации в процессе строительства архитектурных, технических и функционально-технологических решений, содержащихся в проектной документации и состоит из документов в текстовой форме, рабочих чертежей с детальной проработкой узлов, спецификаций оборудования, изделий и материалов, необходимых для производства строительно-монтажных работ, обеспечения строительства оборудованием, изделиями и материалами и (или) изготовления строительных изделий.
Обращает на себя внимание следующее любопытное обстоятельство. В отличие от проектной документации возможность разработки рабочей документации в форме информационной модели в этом своде правил вообще не предусматривалась. Впервые такая возможность появилась в Градостроительном кодексе РФ, спустя ровно один год после введения в действие данного свода правил.
Внезапно возникшая в ГрК РФ часть 2.1 статьи 48 гласит о том, что рабочая документация представляет собой документацию, содержащую материалы в текстовой и графической формах и (или) в форме информационной модели, в соответствии с которой осуществляются строительство, реконструкция объекта капитального строительства, их частей.
Заметим, что ни о какой «трёхмерности» информационных моделей в этом определении речь не идёт. Ничего не говорится о ней и в самом определении понятия «информационная модель», которое дано в пункте 10.3 статьи 1 ГрК РФ. Напомню, что в соответствии с этим пунктом информационная модель объекта капитального строительства (далее – информационная модель) – совокупность взаимосвязанных сведений, документов и материалов об объекте капитального строительства, формируемых в электронном виде на этапах выполнения инженерных изысканий, осуществления архитектурно-строительного проектирования, строительства, реконструкции, капитального ремонта, эксплуатации и (или) сноса объекта капитального строительства.
Однако Правительство РФ пошло ещё дальше, и, не исключено, что под чью-то диктовку через один год после введения в Градостроительный кодекс РФ части 2.1 статьи 48 ввело в гражданский оборот понятие «трёхмерная модель».
В подпункте г) пункта 2 Состава сведений, документов и материалов, включаемых в информационную модель, которое утверждено постановлением Правительства РФ № 1431 (далее – ПП РФ № 1431), действующим до 1 марта 2023 года, говорится о том, что включению в информационную модель подлежат сведения, документы и материалы, входящие в установленном порядке в состав разделов рабочей документации, графическая часть которых дополнена трёхмерной моделью, в случае, если требование к её формированию установлено в задании на проектирование.
С высокой вероятностью, в случае непринятия экстренных мер представление графической части рабочей документации в форме трёхмерной модели с наступлением весны может стать уже не зависящим от волеизъявления застройщика (технического заказчика), а строго обязательным.
В этой связи хочется снова обратиться к мнению уважаемого Александра Лапыгина касательно того, что (цитата): «цифровая 3D-информационная модель не может «дополнять» проектную документацию или рабочую документацию. Она должна быть их источником».
Это его мнение бесспорно. Однако верным представляется также и то, что полный комплект рабочей документации, тоже однозначно определяет фактические размеры, пространственное расположение и ориентацию всех элементов объекта капитального строительства, включая сборочные единицы. И, таким образом, в машиночитаемом формате этот комплект документации и по своей сути, и в соответствии с определением, данным в пункте 10.3 статьи 1 ГрК РФ, должен рассматриваться как информационная модель.
Да, для простого обывателя такая модель не является трёхмерной. Однако каждый, кто умеет читать рабочие чертежи (а таким умением должны обладать все участники строительного процесса), может воссоздать по ней в своём воображении пространственный образ будущего объекта и (или) любой его части. Подобно тому, как человек с консерваторским образованием, читая ноты, видит стоящие за ними музыкальные образы.
И кто знает, может быть в обозримом будущем и вендоры научатся не только выгружать из трёхмерной модели рабочие чертежи, но и решать обратную задачу – по полному комплекту таких чертежей воссоздавать трёхмерную модель объекта.
Зададимся далее вопросом, что ожидает, например, фасадчиков в случае, если их законодательно обяжут делать графическую часть рабочей документации в виде трёхмерной модели. Очевидно, что им придётся, во-первых, разрабатывать такую модель применительно к каждому объекту и, во-вторых, выгружать из неё рабочую документацию, необходимую для монтажа фасадной системы (что, само по себе, не очень простая задача), забыв при этом, как о страшном сне, как о самой этой модели, так и о напрасно потраченных на ее разработку деньгах.
Более того, в этом случае трёхмерная модель, скорее всего, будет разрабатываться по уже разработанной рабочей документации для фасадной системы. Это может показаться смешным, но трёхмерная модель в этом случае будет являться ничем иным, как тем самым «дополнением» к рабочей документации, которое прописано в ПП РФ № 1431 и которое очень не нравится Александру Лапыгину.
В практике фасадного строительства был единственный случай, когда застройщик потребовал разработать трёхмерную модель фасадной системы, обеспечив при этом в ней тот уровень детализации, который должен быть присущ рабочей документации. В результате разработанная модель весом более, чем один терабайт оказалась никому не нужной, поскольку монтаж системы на объекте осуществлялся не по ней, а по той рабочей документации, по которой эта модель была разработана.
В этой связи мне представляется, что к ситуации представления графической части рабочей документации, как нельзя лучше, применима известная фраза: «Доставать левой рукой правое ухо».
Так случилось, что в сознании строителей любая информационная модель, относящаяся хоть проектной документации, хоть рабочей документации, стала ассоциироваться с её обязательной «трёхмерностью».
С необходимостью разработки проектной документации в форме трёхмерной модели, вопросов ни у кого не возникает. Такой цифровой макет будущего объекта необходим для выявления и устранения пространственных коллизий на стадии подготовки проектной документации. Он необходим инвестору, который не обязан уметь читать чертежи, но должен чётко понимать, во что он собирается вкладывать средства. Он необходим девелоперам для демонстрации потенциальным дольщикам того, как будет выглядеть дом и квартира, в которой им, возможно, предстоит жить. Наконец, он нужен жителям наших городов и посёлков для понимания того, украсит возводимый объект их населённый пункт или, наоборот, изуродует его.
А теперь давайте подумаем, кому и для каких целей нужна, например, трёхмерная «картинка» узла примыкания вентилируемой фасадной системы к отмостке здания. По понятным причинам, ни инвестору, ни потенциальным дольщикам, ни, тем более, простым гражданам эта «картинка» не нужна. А разве для осуществления строительного контроля, для государственного строительного надзора, для формирования исполнительной документации и, наконец, для технического обслуживания фасадной системы на этапе эксплуатации недостаточно наличия рабочих чертежей данного узла в машиночитаемом формате?
Обобщая всё вышесказанное, хочется задать вот какой вопрос. Какая цель хотя бы чисто теоретически может преследоваться в случае законодательного обязания проектировщиков и строителей к представлению комплекта рабочих чертежей в форме трёхмерной модели? К сожалению, ответ на этот сакраментальный вопрос до настоящего времени ни от кого не прозвучал.
При полном и/или частичном копировании данного материала, для последующего размещения его на стороннем ресурсе, обратная, индексируемая ссылка на источник обязательна!
05.09.22 в 11:56
Самым правильным должно быть когда Правительство на основании пояснений Минстрой разобрались в понятиях и их действиях, а потом донести уже готовую сформулированную информацию до нас.